«3 октября 1993 года после продолжительного конфликта между президентом России и Верховным Советом России указом бывшего российского президента Бориса Ельцина в Москве было введено чрезвычайное положение. Для борьбы с оппозицией в столицу были введены танки. К вечеру 4 октября сопротивление оппозиции было сломлено. Руководители обороны Белого дома были арестованы. Ельцин возложил на себя полномочия по обеспечению прямого президентского правления в стране вплоть до проведения выборов в Федеральное Собрание и референдума по Конституции России», — сообщили о юбилейной дате иностранные агенты с «Радио Свобода». И ни слова про сотни убитых, нарушения конституции, осуждения вооруженного захвата власти, то есть диктатуры Ельцина. «Демократы» верны себе и сегодня. По официальным данным, тогда погибло не менее 157 человек, и еще 384 были ранены. При этом существуют и более страшные свидетельства, по которым погибло в десять раз больше, а место нахождения сотен пропавших без вести в октябре 1993 года до сих пор неизвестно.
«Черного октября» не ждал никто, США уже писали учебники о победе над русскими, гайдаровцы и чубайсовцы безбожно пилили то, что осталось от страны, а народ был поставлен на грань выживания. Но держава дала свой последний бой и проиграла. Именно тогда были обкатаны технологии со снайперами и выдачей права на убийство всех, кто против планов США, не щадили женщин и стариков. Погибли сотни защитников «Белого дома», о которых было запрещено говорить «свободной прессе», а остальные миллионы погрузились в долгие смутные годы. Не любят вспоминать «Черный октябрь» СМИ и сегодня, дабы многие из причастных в кремлевских кабинетах и Ельцин-центрах не пошли под суд.
Мы же напомним, как это было. Противостояние началось еще 28 марта 1993 года, когда Съезд народных депутатов голосовал по поводу импичмента президенту Ельцину. Однако Ельцин не из тех, кто готов был смиренно дожидаться волеизъявления народных избранников. За несколько дней до голосования входившие в его ближайшее окружение Александр Коржаков и Михаил Барсуков разработали простой, но эффективный план того, как противостоять импичменту. Как пишет в своих воспоминаниях Александр Коржаков, в случае невыгодных Ельцину результатов в зал для голосования крайне либерально и демократично должны были запустить едкий газ хлорпикрин. Вдохнув этой отравы, депутаты, предполагалось, мигом выбежали бы из зала, забыв обо всяком импичменте. Наготове были и емкости с газом, и обученные чекисты, а также и указ об особом порядке управления в стране — без депутатов. Однако тогда все обошлось: для импичмента у депутатов не хватило голосов.
К осени 1993 г. главный законодательный орган РФ — Верховный Совет — в сопротивлении грабительской приватизации вплотную подошел к рассмотрению коррупционных схем ельцинской команды «реформаторов». Все больше депутатов примыкало к оппозиции, и на предстоявшем в ноябре 1993 г. Х Съезде народных депутатов, учитывая катастрофические результаты «реформ», была неизбежна отставка правительства и самого президента РФ Ельцина; готовилась даже денонсация незаконных Беловежских соглашений о расчленении страны.
21 сентября Ельцин издал антиконституционный указ №1400 об отмене конституции и роспуске Верховного Совета. Для понимания: права отменять основной закон по своему желанию не было даже у императоров, а не то что у какого-то вечно пьяного американского агента с удостоверением президента РФ. Еще одной ошибкой Ельцина было объявление всех в «Белом доме» последними «остатками коммунистической советской власти», которая мешает движению в лучшее будущее. Говорилось о необходимости противостоять «тоталитарному режиму КПСС». Там говорилось много из того, что мы услышим позднее из Госдепа: от майданщиков Украины, русофобов Грузии и далее по списку. «Методички» с тех пор изменились не сильно.
Реакция была обратной, хлебнувшие «демократии» и «шоковой терапии» люди с разных концов страны и бывших республик ССР съезжались защищать законодательную власть. Несмотря на то, что телевидение всячески старалось дискредитировать Верховный Совет и собравшийся чрезвычайный Съезд, защитники «Белого дома» видели в нем единственную защиту народа от разрушительных «реформ». Там, как и на Донбассе, собрались все: коммунисты, монархисты, националисты, казаки. Но больше всего простых рабочих, крестьян, врачей и учителей. Ехали со всех краев бывшей империи: была группа одесситов, крымчан, дончан, приднестровцев, приехали люди почти с каждого региона России. Добрались люди даже из Владивостока, но уже было поздно — поезд пришел 5 октября. Где-то защитников поддерживали местные власти, где-то люди тратили последние деньги на дорогу и стояние на баррикадах.
Между тем еще до штурма «Белый дом» был оцеплен верными Ельцину вооруженными частями милиции, были отключены связь, электричество, вода, запрещен подвоз продовольствия. Однако многим людям удавалось просачиваться в здание через оцепление. Ельцин отверг предложение трех авторитетных структур России: Конституционного суда, совещания руководителей субъектов Российской Федерации и Православной Церкви о возвращении к исходному положению до указа 21 сентября и об одновременных досрочных перевыборах парламента и президента. В тоже время, собравшийся в «Белом доме» Х внеочередной Съезд народных депутатов также принял решение об одновременных перевыборах не позднее марта 1994 г.
Но Ельцину не нужны были выборы, на которых он бы получил в лучшем случае 5%, в его штабе уже было принято решение «раздавить гадину» и, как напишет позднее одна из главных фурий либеральной революции Новодворская, убить каждого пятого русского. Госдеп одобрил бойню. Первым шагом в эскалации конфликта было резкое ужесточение блокады «Белого дома». Оно вызвало демонстрации и столкновения с ОМОном. Демонстранты начали сооружать баррикады на Смоленской площади. ОМОН не мешал. На тему, что «никто не вышел»: 3 октября на Октябрьской площади собралось более сотни тысяч демонстрантов, которых ОМОН заблокировал с трех сторон и начал подталкивать в сторону Крымского моста.
Решение о разгроме оппозиционного парламента Ельцин принял совместно с Госдепом США еще в середине сентября, что позже признал в своей книге. Госсекретарь США также признал, что именно с этой целью глава российского МИДа Козырев прилетал 13 сентября в Вашингтон. В штурме парламента участвовали некие «неформальные» боевые отряды, о которых свидетельствует ельцинский военнослужащий: «В этой суматохе были вооруженные группы, которые совсем никому не подчинялись. Они просто стреляли во все стороны». Были они одеты в гражданское и в полувоенную форму без знаков различия. В первые минуты штурма они расстреляли находившуюся на улице походную часовню с молящимися женщинами, затем, в основном, добивали раненых. Откуда-то появились десятки снайперов, стрелявших с крыш (в том числе посольства США, о чем позже официально заявил Рогозин) и в мирных граждан, и в ельцинские войска — для их озлобления против «мятежников». Число жертв на стороне Ельцина составило около 20 военнослужащих, погибших, в основном, от своих же (главным образом от упомянутых снайперов-провокаторов; не известен ни один военнослужащий, погибший от пуль защитников парламента). Тогдашний генеральный прокурор Степанков 5 октября заявит: «Увиденное сильно отличалось от той картины, на которой "Белый дом" предстает как источник угрозы, начиненный массой оружия... даже первый визуальный осмотр свидетельствовал: бой вела только одна сторона. Такую ситуацию я затрудняюсь назвать боем». Степанков был тут же уволен. Но и назначенный ему на смену Казанник заявил позже: «Допросив тысячу военнослужащих, мы получили следующие доказательства... события 4 октября надо квалифицировать как преступление, совершенное на почве мести, способом, опасным для жизни многих, из низменных побуждений». Уволен был и он.
В своих воспоминаниях «Записки президента» Ельцин потом признает, что заранее планировал путч, считаясь с применением силы и с тем, что это «может стать спичкой, поднесенной к бочке пороха». Еще до роспуска парламента он «попросил Ерина, Грачева, Голушко, Барсукова... найти возможность занять Белый дом». Из его слов очевидно, что он планировал провокацию: «Я видел нашу тактику в следующем. Да, мы можем принять жесткие, решительные, адекватные меры, но только в ответ на агрессивные противозаконные действия Белого дома». Киев не напоминает?
К слову, часть нынешних записных «патриотов» из тех, кто поддерживал Ельцина в те дни, сегодня пытается доказывать, что восстание в октябре было аналогией Майдана. Вот только они старательно стараются не замечать фактов: США и Запад поддерживал не «Белый дом», а исключительно Ельцина и дал ему санкцию на массовые убийства. Большая половина выживших защитников «Белого дома» поехала не на Майдан в Киев, а радовалась возвращению Крыма, а многие — поехали воевать с бандеровцами на Донбасс. Зато все «поборники свободы», вроде Ахеджаковой и Явлинского, в 2014 году снова завопили о «красно-коричневой чуме». Вот те «пламенные патриоты», которые яростно поддерживали Ельцина в те дни.
xXGYhXlY8ZQ
А вот та дама, которая призовет каяться за Крым и Донбасс.
5Iz8IX0XygI
Помимо этих «светлоликих» граждан, руки в крови убитых замарали особо сильно «популярный ведущий» Николай Сванидзе, «политик» Альфред Кох, один из смотрящих от Запада главный прихватизатор Чубайс, сдавший солдат в первую Чеченскую Борис Грачев, Боровой, Новодворская и практически все младореформаторы. Символично, что в числе первых поздравивших Ельцина с переворотом был и Дудаев (который поступил подобным же образом с Верховным Советом Чечено-Ингушетии). Дудаев телеграфировал Ельцину: «Правительство Чеченской Республики одобряет Ваши действия по подавлению коммунистическо-фашистского мятежа в Москве, имевшего своей целью захватить власть в России и потопить в крови демократию... Примите, господин Президент, уверения в моем высоком уважении».
Поддержал Ельцина и Немцов, который тогда призывал: «Давите, давите, времени нет. Уничтожайте их!». Егор Гайдар с удовольствием потом скажет: «В октябре 1993-го года был подавлен фашиствующий мятеж. Это надо очень хорошо понимать». Но лучше всего о «поборниках свободы» сказала Валерия Новодворская. В январе 1994 года журнал «Огонек» (№2-3, стр. 26-27) опубликовал её статью «На той единственной гражданской».
«Мне наплевать на общественные приличия. Рискуя прослыть сыроядцами, мы будем отмечать, пока живы, этот день — 5 октября, день, когда мы выиграли второй раунд нашей единственной гражданской. И "Белый дом" для нас навеки — боевой трофей. 9 мая — история дедов и отцов. Чужая история. После 4 октября мы, полноправные участники нашей единственной гражданской, мы, сумевшие убить и не жалеющие об этом, — желанные гости на следующем Балу королей у Сатаны. Утром 4 октября залпы танковых орудий разрывали лазурную тишину, и мы ловили каждый звук с наслаждением.
Если бы ночью нам, демократам и гуманистам, дали танки, хотя бы самые завалящие, и какие-нибудь уцененные самолеты, и прочие ширли-мырли типа пулеметов, гранатометов и автоматов, никто не поколебался бы: "Белый дом" не дожил бы до утра, и от него остались бы одни развалины. Я желала тем, кто собрался в "Белом доме", одного — смерти. Я жалела и жалею только о том, что кто-то из "Белого дома" ушел живым. Чтобы справиться с ними, нам понадобятся пули. Нас бы не остановила и большая кровь. Я вполне готова к тому, что придется избавляться от каждого пятого. А про наши белые одежды мы всегда сможем сказать, что сдали их в стирку. Свежая кровь отстирывается хорошо. Сколько бы их ни было, они погибли от нашей руки. Оказалось также, что я могу убить и потом спокойно спать и есть. Мы уже ничего не имеем против штыков власти, ограждавших нас от ярости тех самых 20 %. Мы вырвали у них страну. Ну а пока мы получаем всё, о чем условились то ли с Воландом, то ли с Мефистофелем, то ли с Ельциным».
Какое наказание за призыв к массовому уничтожению населения понесла Новодворская — известно. После штурма здания Верховного Совета войсками, верными Ельцину, Новодворская угощала на улице прохожих шампанским в честь победы Ельцина. Все попытки завести в отношении этой особи дело за призывы к гражданской войне заканчивались неизменным «За отсутствием состава преступления».
С тех пор минуло 25 лет. Нет уже ни Ельцина и даже часть его друзей-олигархов «равноудалена» или заменена на таких же, но с русскими фамилиями, но только начатая в 1993 году битва не утихает. В 1993 году патриоты проиграли бой, который был обречен изначально, но тот Антимайдан возродился в 2014 году в Крыму, Луганске и Донецке. Люди снова снова почувствовали себя не населением, а народом и со всех городов и весей поехали защищать сначала Крым, а затем Донбасс. Тогда, в 2014 заводчане, крестьяне и шахтеры взялись за оружие, а Ахеджаковы, Сванидзе, Немцовы, Явлинские и им подобные заскулили в один голос с бывшими ельцинскими чиновниками, которые забегали по кремлевским коридорам, дабы удушить «Русскую весну», максимально настроить ее защитников друг против друга и вместо нее выстроить новые «Ельцин-центры». Запад снова дал им индульгенцию на убийство любого количества русских, благословил предателей и окружает, но теперь не «Белый дом», а всю Россию.
Прошло 25 лет, а битва за Родину не прекращается. Совершенно не ясны перспективы, как жить после победы, зато понятна цена. Она та же самая, что в 1993, — оккупация и истребление населения или жизнь и Россия — свет миру, удерживающая человечество от погружения в глобальный Содом. А значит, проиграть мы, те, кто выжил в эти 25 лет, не имеем никакого права.
ПОДПИШИТЕСЬ НА НАШ ДЗЕН КАНАЛ
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ ГРУППУ ВКОНТАКТЕ
«Черного октября» не ждал никто, США уже писали учебники о победе над русскими, гайдаровцы и чубайсовцы безбожно пилили то, что осталось от страны, а народ был поставлен на грань выживания. Но держава дала свой последний бой и проиграла. Именно тогда были обкатаны технологии со снайперами и выдачей права на убийство всех, кто против планов США, не щадили женщин и стариков. Погибли сотни защитников «Белого дома», о которых было запрещено говорить «свободной прессе», а остальные миллионы погрузились в долгие смутные годы. Не любят вспоминать «Черный октябрь» СМИ и сегодня, дабы многие из причастных в кремлевских кабинетах и Ельцин-центрах не пошли под суд.
Мы же напомним, как это было. Противостояние началось еще 28 марта 1993 года, когда Съезд народных депутатов голосовал по поводу импичмента президенту Ельцину. Однако Ельцин не из тех, кто готов был смиренно дожидаться волеизъявления народных избранников. За несколько дней до голосования входившие в его ближайшее окружение Александр Коржаков и Михаил Барсуков разработали простой, но эффективный план того, как противостоять импичменту. Как пишет в своих воспоминаниях Александр Коржаков, в случае невыгодных Ельцину результатов в зал для голосования крайне либерально и демократично должны были запустить едкий газ хлорпикрин. Вдохнув этой отравы, депутаты, предполагалось, мигом выбежали бы из зала, забыв обо всяком импичменте. Наготове были и емкости с газом, и обученные чекисты, а также и указ об особом порядке управления в стране — без депутатов. Однако тогда все обошлось: для импичмента у депутатов не хватило голосов.
К осени 1993 г. главный законодательный орган РФ — Верховный Совет — в сопротивлении грабительской приватизации вплотную подошел к рассмотрению коррупционных схем ельцинской команды «реформаторов». Все больше депутатов примыкало к оппозиции, и на предстоявшем в ноябре 1993 г. Х Съезде народных депутатов, учитывая катастрофические результаты «реформ», была неизбежна отставка правительства и самого президента РФ Ельцина; готовилась даже денонсация незаконных Беловежских соглашений о расчленении страны.
21 сентября Ельцин издал антиконституционный указ №1400 об отмене конституции и роспуске Верховного Совета. Для понимания: права отменять основной закон по своему желанию не было даже у императоров, а не то что у какого-то вечно пьяного американского агента с удостоверением президента РФ. Еще одной ошибкой Ельцина было объявление всех в «Белом доме» последними «остатками коммунистической советской власти», которая мешает движению в лучшее будущее. Говорилось о необходимости противостоять «тоталитарному режиму КПСС». Там говорилось много из того, что мы услышим позднее из Госдепа: от майданщиков Украины, русофобов Грузии и далее по списку. «Методички» с тех пор изменились не сильно.
Реакция была обратной, хлебнувшие «демократии» и «шоковой терапии» люди с разных концов страны и бывших республик ССР съезжались защищать законодательную власть. Несмотря на то, что телевидение всячески старалось дискредитировать Верховный Совет и собравшийся чрезвычайный Съезд, защитники «Белого дома» видели в нем единственную защиту народа от разрушительных «реформ». Там, как и на Донбассе, собрались все: коммунисты, монархисты, националисты, казаки. Но больше всего простых рабочих, крестьян, врачей и учителей. Ехали со всех краев бывшей империи: была группа одесситов, крымчан, дончан, приднестровцев, приехали люди почти с каждого региона России. Добрались люди даже из Владивостока, но уже было поздно — поезд пришел 5 октября. Где-то защитников поддерживали местные власти, где-то люди тратили последние деньги на дорогу и стояние на баррикадах.
Между тем еще до штурма «Белый дом» был оцеплен верными Ельцину вооруженными частями милиции, были отключены связь, электричество, вода, запрещен подвоз продовольствия. Однако многим людям удавалось просачиваться в здание через оцепление. Ельцин отверг предложение трех авторитетных структур России: Конституционного суда, совещания руководителей субъектов Российской Федерации и Православной Церкви о возвращении к исходному положению до указа 21 сентября и об одновременных досрочных перевыборах парламента и президента. В тоже время, собравшийся в «Белом доме» Х внеочередной Съезд народных депутатов также принял решение об одновременных перевыборах не позднее марта 1994 г.
Но Ельцину не нужны были выборы, на которых он бы получил в лучшем случае 5%, в его штабе уже было принято решение «раздавить гадину» и, как напишет позднее одна из главных фурий либеральной революции Новодворская, убить каждого пятого русского. Госдеп одобрил бойню. Первым шагом в эскалации конфликта было резкое ужесточение блокады «Белого дома». Оно вызвало демонстрации и столкновения с ОМОном. Демонстранты начали сооружать баррикады на Смоленской площади. ОМОН не мешал. На тему, что «никто не вышел»: 3 октября на Октябрьской площади собралось более сотни тысяч демонстрантов, которых ОМОН заблокировал с трех сторон и начал подталкивать в сторону Крымского моста.
Решение о разгроме оппозиционного парламента Ельцин принял совместно с Госдепом США еще в середине сентября, что позже признал в своей книге. Госсекретарь США также признал, что именно с этой целью глава российского МИДа Козырев прилетал 13 сентября в Вашингтон. В штурме парламента участвовали некие «неформальные» боевые отряды, о которых свидетельствует ельцинский военнослужащий: «В этой суматохе были вооруженные группы, которые совсем никому не подчинялись. Они просто стреляли во все стороны». Были они одеты в гражданское и в полувоенную форму без знаков различия. В первые минуты штурма они расстреляли находившуюся на улице походную часовню с молящимися женщинами, затем, в основном, добивали раненых. Откуда-то появились десятки снайперов, стрелявших с крыш (в том числе посольства США, о чем позже официально заявил Рогозин) и в мирных граждан, и в ельцинские войска — для их озлобления против «мятежников». Число жертв на стороне Ельцина составило около 20 военнослужащих, погибших, в основном, от своих же (главным образом от упомянутых снайперов-провокаторов; не известен ни один военнослужащий, погибший от пуль защитников парламента). Тогдашний генеральный прокурор Степанков 5 октября заявит: «Увиденное сильно отличалось от той картины, на которой "Белый дом" предстает как источник угрозы, начиненный массой оружия... даже первый визуальный осмотр свидетельствовал: бой вела только одна сторона. Такую ситуацию я затрудняюсь назвать боем». Степанков был тут же уволен. Но и назначенный ему на смену Казанник заявил позже: «Допросив тысячу военнослужащих, мы получили следующие доказательства... события 4 октября надо квалифицировать как преступление, совершенное на почве мести, способом, опасным для жизни многих, из низменных побуждений». Уволен был и он.
В своих воспоминаниях «Записки президента» Ельцин потом признает, что заранее планировал путч, считаясь с применением силы и с тем, что это «может стать спичкой, поднесенной к бочке пороха». Еще до роспуска парламента он «попросил Ерина, Грачева, Голушко, Барсукова... найти возможность занять Белый дом». Из его слов очевидно, что он планировал провокацию: «Я видел нашу тактику в следующем. Да, мы можем принять жесткие, решительные, адекватные меры, но только в ответ на агрессивные противозаконные действия Белого дома». Киев не напоминает?
К слову, часть нынешних записных «патриотов» из тех, кто поддерживал Ельцина в те дни, сегодня пытается доказывать, что восстание в октябре было аналогией Майдана. Вот только они старательно стараются не замечать фактов: США и Запад поддерживал не «Белый дом», а исключительно Ельцина и дал ему санкцию на массовые убийства. Большая половина выживших защитников «Белого дома» поехала не на Майдан в Киев, а радовалась возвращению Крыма, а многие — поехали воевать с бандеровцами на Донбасс. Зато все «поборники свободы», вроде Ахеджаковой и Явлинского, в 2014 году снова завопили о «красно-коричневой чуме». Вот те «пламенные патриоты», которые яростно поддерживали Ельцина в те дни.
xXGYhXlY8ZQ
А вот та дама, которая призовет каяться за Крым и Донбасс.
5Iz8IX0XygI
Помимо этих «светлоликих» граждан, руки в крови убитых замарали особо сильно «популярный ведущий» Николай Сванидзе, «политик» Альфред Кох, один из смотрящих от Запада главный прихватизатор Чубайс, сдавший солдат в первую Чеченскую Борис Грачев, Боровой, Новодворская и практически все младореформаторы. Символично, что в числе первых поздравивших Ельцина с переворотом был и Дудаев (который поступил подобным же образом с Верховным Советом Чечено-Ингушетии). Дудаев телеграфировал Ельцину: «Правительство Чеченской Республики одобряет Ваши действия по подавлению коммунистическо-фашистского мятежа в Москве, имевшего своей целью захватить власть в России и потопить в крови демократию... Примите, господин Президент, уверения в моем высоком уважении».
Поддержал Ельцина и Немцов, который тогда призывал: «Давите, давите, времени нет. Уничтожайте их!». Егор Гайдар с удовольствием потом скажет: «В октябре 1993-го года был подавлен фашиствующий мятеж. Это надо очень хорошо понимать». Но лучше всего о «поборниках свободы» сказала Валерия Новодворская. В январе 1994 года журнал «Огонек» (№2-3, стр. 26-27) опубликовал её статью «На той единственной гражданской».
«Мне наплевать на общественные приличия. Рискуя прослыть сыроядцами, мы будем отмечать, пока живы, этот день — 5 октября, день, когда мы выиграли второй раунд нашей единственной гражданской. И "Белый дом" для нас навеки — боевой трофей. 9 мая — история дедов и отцов. Чужая история. После 4 октября мы, полноправные участники нашей единственной гражданской, мы, сумевшие убить и не жалеющие об этом, — желанные гости на следующем Балу королей у Сатаны. Утром 4 октября залпы танковых орудий разрывали лазурную тишину, и мы ловили каждый звук с наслаждением.
Если бы ночью нам, демократам и гуманистам, дали танки, хотя бы самые завалящие, и какие-нибудь уцененные самолеты, и прочие ширли-мырли типа пулеметов, гранатометов и автоматов, никто не поколебался бы: "Белый дом" не дожил бы до утра, и от него остались бы одни развалины. Я желала тем, кто собрался в "Белом доме", одного — смерти. Я жалела и жалею только о том, что кто-то из "Белого дома" ушел живым. Чтобы справиться с ними, нам понадобятся пули. Нас бы не остановила и большая кровь. Я вполне готова к тому, что придется избавляться от каждого пятого. А про наши белые одежды мы всегда сможем сказать, что сдали их в стирку. Свежая кровь отстирывается хорошо. Сколько бы их ни было, они погибли от нашей руки. Оказалось также, что я могу убить и потом спокойно спать и есть. Мы уже ничего не имеем против штыков власти, ограждавших нас от ярости тех самых 20 %. Мы вырвали у них страну. Ну а пока мы получаем всё, о чем условились то ли с Воландом, то ли с Мефистофелем, то ли с Ельциным».
Какое наказание за призыв к массовому уничтожению населения понесла Новодворская — известно. После штурма здания Верховного Совета войсками, верными Ельцину, Новодворская угощала на улице прохожих шампанским в честь победы Ельцина. Все попытки завести в отношении этой особи дело за призывы к гражданской войне заканчивались неизменным «За отсутствием состава преступления».
С тех пор минуло 25 лет. Нет уже ни Ельцина и даже часть его друзей-олигархов «равноудалена» или заменена на таких же, но с русскими фамилиями, но только начатая в 1993 году битва не утихает. В 1993 году патриоты проиграли бой, который был обречен изначально, но тот Антимайдан возродился в 2014 году в Крыму, Луганске и Донецке. Люди снова снова почувствовали себя не населением, а народом и со всех городов и весей поехали защищать сначала Крым, а затем Донбасс. Тогда, в 2014 заводчане, крестьяне и шахтеры взялись за оружие, а Ахеджаковы, Сванидзе, Немцовы, Явлинские и им подобные заскулили в один голос с бывшими ельцинскими чиновниками, которые забегали по кремлевским коридорам, дабы удушить «Русскую весну», максимально настроить ее защитников друг против друга и вместо нее выстроить новые «Ельцин-центры». Запад снова дал им индульгенцию на убийство любого количества русских, благословил предателей и окружает, но теперь не «Белый дом», а всю Россию.
Прошло 25 лет, а битва за Родину не прекращается. Совершенно не ясны перспективы, как жить после победы, зато понятна цена. Она та же самая, что в 1993, — оккупация и истребление населения или жизнь и Россия — свет миру, удерживающая человечество от погружения в глобальный Содом. А значит, проиграть мы, те, кто выжил в эти 25 лет, не имеем никакого права.
ПОДПИШИТЕСЬ НА НАШ ДЗЕН КАНАЛ
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ ГРУППУ ВКОНТАКТЕ
05 Октября 2018 в 04:48
